О новом “Сексе в Большом Городе”, а вернее “Таких Делах”, высказались уже почти все. Реальные фанаты отметили пару очевидных недостатков, согласились, что без Саманты как-то не то и обиделись на уничтожение мистера Бига, но объявили “всё равно хорошо-то как, Господи!”. Остальные авторы оказались избалованы высокой планкой сериального рынка и разнесли новинку в пух и прах.
Большинство гневных сентенций составлено из “Почему они такие старые и глупые?” и “Мы их любили за секс и смешинку, а нам всучили смерть и увядание!”. Лента наполнилась пространными рецензиями, и каждый третий комментарий гласил:”Вот хотел посмотреть, а теперь не буду!”, но каждый второй из так написавших немедленно уселся смотреть.
Какими бы они ни случились – старыми, немодно одетыми в увядающих Маноло и Де Ла Ренте, внезапно отупевшими – мы их любим как родных. А вернее, любим себя таких, какими были с ними.
А были мы с ними параллельны в наших приключениях и открытиях, но сейчас ужаснулись инсайту, что так же, как они, мы больше не осознаём себя реальных. А зритель – да, видит нас как есть.
Сегодня вышла третья серия. Казалось бы, достаточно было двух уже случившихся, чтобы раскусить все посылы – “жизнь коротка, никто не молодеет, семья – унылая бытовуха, друзья – чужие, посторонние люди”, но нет, эффект нуждался в закреплении.
Третья оказалась уже за пределами смыслов. Если до этого момента действия героинь казались натянутыми и фальшивыми (“Почему она не вызвала скорую?!”), то сцена со стенд-апом новой “полово-жидкой” героини просто потрясла своей катастрофической глупостью. Впечатление, что сценаристы никогда не видели современного стенд-апа, оказалось настолько досадным, что я ринулся проверять, кто все эти люди, которым настолько неведомы актуалии нашего времени.
К моему удивлению, авторами сценария и продюсерами оказались динозавры франшизы Майкл Патрик Кинг и Дэррен Стар. Два немолодых гея, лично виновных в той самой натужной надуманности и духоте, постигшей любимый сериал Sex and the City где-то на третьем сезоне – и уже не покинувшей его вплоть до двух полноформатных фильмов.
Правда, до сих пор эти хлопцы были продюсерами и бюрократами проекта, а сейчас засели писать сценарий! Будто вот встали, роняя стулья и ударяя кулачками по столу, и сказали в унисон “Хочешь сделать хорошо, сделай это сам!”.
И вдруг меня озарило:”Батюшки! Да это же свершившийся пик соития массмедиа и индустриального маркетинга!”. Все, что мы видим и слышим, – не просто прихоть стариков-ветеранов, соскучившихся по былой славе. Это кристаллически-чистый продукт системной работы специалистов. Это сияние чистого Котлера. Квинтэссенция триады “автор-продавец-покупатель”.
Только поэтому мы видим все эти дикие нескладухи и внезапности: аналитики расписали таблицами характеристики зрительского рынка. И вышло, что камбэк любимого кадавра придётся адресовать людям в возрастной группе 45-65. Просто потому, что более молодым уже не втюхать приключения белых гендерно-скучных пенсионерок – у них и так переполнен список актуальных и любимых сериалов.
А более пожилые смотрят программу “Здоровье” и Опру. И получается, что вот этому “сектору рынка”, этой “потребительской нише” потребуются образы слегка ошарашенных нахлынувшим возрастом бывших тусовщиц, избавленных от стройной системы ценностей и преимуществ и пребывающих в трагическом поиске новых решений.
“Типичный” телезритель 20-х годов 21 века каждый день сталкивается с новыми критериями корректности и справедливости, с хрупкостью достигнутого благополучия, с непониманием собственных детей и отдалением друзей и супругов. Все это больно и страшно.
Каждое утро новая морщина говорит тебе “здрасте”, каждый второй пост в ленте фейсбучных друзей сквозит напускным бодрячком погибающих смыслов, простой телефонный звонок стал роскошью, а список любовников в мобилке постепенно зарос номерами психологов и терапевтов.
Таким нам, конечно, надо показывать любимых героев, пребывающих ровно в таком же смятении чувств. Наши ровесницы, в такие же 55, должны начинать с полного мрака (“Им не 55, им все 75!” возмущаются у меня в комментах), чтобы дальше тащить и увлекать преодолением и прорывом.
Было “постылая жизнь без секса с когда-то любимым мужем” – стало опа! Интересно же, правда? Было “слащавая идиллия с миллионером в постели – и тут все внезапно…”.
Всё, что нас так возмутило в первых сериях, – такой же хитропопый расчет, как выпуск “аварийного” ролика компании Peloton, испугавшейся провала акций. Оживший Биг с новой любовницей купил вдвое больше велотренажеров, ура! Сценарная группа “And just like that” выстроила свою “воронку продаж” от серии к серии, покрывая каждый аспект “рыночного запроса”. Каждая новая серия будет давать нам глоток утоления наших печалей, потому что наши дела будут казаться нам не в пример лучше и выносимей, чем у любимых героинь.
Хитрость простая и понятная, но мы, к сожалению, чуть умнее, чем нас срисовали маркетологи HBO Max. Нам неприятно ощущение, что нами манипулируют. И нас серьезно, окончательно задолбал маркетинг Нового Мира с его рыскающей политкорректностью и неомарксистскими аджендами.
Список обязательных тем, висящий на стене перед сценаристами, получает птичку на каждой десятой минуте “эйджизм, расизм, мизогиния, гомофобия”, но наша красная кнопка срабатывает на первых же тактах. “Мама, я не чувствую себя девочкой!” Come on! Ну ребята, ну, честное слово!
Вы для чего это делаете? Вы правда думаете, что нам “зайдёт”, если весь список натянуть на глобус? Настолько нужны деньги?
Кстати, о деньгах. Несчастные велотренажерщики из Peleton – единственное комическое, сопровождающее реанимацию отжившего SATC. История с ожившим Бигом опять вышла им боком, уже с другой стороны. Виральный ролик был тщательно убран со всех площадок через два дня всеобщего гогота.
Вдруг оказалось, что мертвый Биг просто расстроил поклонниц сериала, а вот реанимированный вдруг разбудил лихо. Сразу две жертвы Криса Норта вспомнили его шаловливые ручки на своих задницах, в 2004 и 2015 годах. А с такими ужасами в наше время не шутят. Peloton еще раз убил Мистера Бига. И так будет с каждым.
И вот почему я не буду больше смотреть “Такие Дела”.
